Второе кольцо силы
Нагваль оставил мне указания, что если мы останемся в живых после нападения олли, мы должны начать искать безупречную горлянку, которая должна быть величиной с большой палец левой руки. Такой размер имела горлянка Нагваля.
— Ты видела его горлянку?
— Нет. Никогда. Нагваль сказал, что горлянка такого рода не находится в мире людей. Она подобна маленькому узелку, который сложно распознать, свисающему с их поясов. Но если ты смотришь на нее преднамеренно, то ничего не увидишь.
За горлянкой, как только она найдена, следует ухаживать с большой заботой. Обычно маги находят горлянки, подобные тем, что на виноградных лозах в лесах. Они снимают их и высушивают, а затем выдалбливают. А потом маги сглаживают их и полируют. Как только у мага появляется горлянка, он должен подсунуть ее олли и заманить их, чтобы они жили там. Если олли соглашаются, то горлянка исчезает из мира людей и олли становятся помощниками мага. Нагваль и Хенаро могли заставить своих олли сделать все, что требовалось. Вещи сами по себе не могут ничего сделать. Такова, например, посылка ветра, чтобы он гнал меня, или посылка цыпленка, чтобы он бегал внутри блузы Лидии.
Я услышал своеобразный длительный шипящий звук, который я слышал в доме доньи Соледад двумя днями раньше. На этот раз я знал, что это ягуар. Звук не напугал меня. Фактически, я вышел бы посмотреть на ягуара, если бы ла Горда не остановила меня.
— Ты все еще не полный, — сказала она. — олли поглотят тебя, если ты выйдешь сам. Особенно этот красавец, который сейчас там рыскает.
— Мое тело ощущает себя очень безопасно, — сказал я.
Она похлопала меня по спине и удержала около скамейки, на которой я писал.
— Ты еще не полный маг, — сказала она. — ты имеешь огромную латку в середине твоего тела, и сила этих олли сорвет ее с места. Они не шутка.
— Что ты предполагаешь делать, когда какой-нибудь олли придет к тебе таким образом?
— Я в любом случае не буду волноваться насчет них. Нагваль научил меня быть уравновешенной. Сегодня вечером, например, я знала, какие олли перейдут к тебе, если ты когда-нибудь сможешь достать горлянку и обработать ее. Ты можешь страстно стремиться получить. Я — нет. Есть шансы за то, что сама я их никогда не получу. С ними много хлопот.
— Почему?
— Потому что они — силы, и, как таковые, могут выпить тебя до конца. Нагваль сказал, что лучше пожертвовать всем, кроме своей цели и свободы. Однажды, когда ты будешь полным, мы должны будем, по-видимому, сделать выбор, иметь их или не иметь.
— Я сказал ей, что мне лично понравился ягуар, несмотря на то, что в нем было что-то подавляющее.
Она воззрилась на меня. В ее глазах сквозило удивление и замешательство.
— Он мне действительно понравился, — сказал я.
— Расскажи мне, что ты видел, — попросила она.
В этот момент я осознал, что я автоматически предполагаю, что она видела то же самое, что и я. Она слушала меня более чем внимательно. Она, казалось, была захвачена моим изложением.
— Олли не имеют формы, — сказала она, когда я кончил. — они подобны некоему присутствию, подобно ветру, подобно пламени. Первый, которого мы обнаружили сегодня вечером, был чернотой, которая хотела попасть внутрь моего тела. Именно поэтому я завопила. Я ощущала, как она поднимает мои ноги. Другие олли были просто цвета. Их пылание, однако, было таким сильным, что оно осветило тропинку, как днем.
Ее утверждения поразили меня. Я в конечном счете принял после многих лет борьбы и исключительно на основании нашего свидания с ними этой ночью, что олли имели общепринятую форму, субстанцию, которая могла восприниматься одинаково чувствами каждого человека.
Я шутливо сказал ла Горде, что я уже записал в своих заметках, что они были творениями, имеющими форму.
— Что же мне теперь делать? — задал я риторический вопрос.
— Это очень просто, — сказала она. — напиши, что они не такие.
Я подумал, что она абсолютно права.
— Почему же я видел их, как чудовищ? — спросил я.
— В этом нет тайны, — сказала она. — ты еще не потерял свою человеческую форму. То же самое случилось со мной.
