Сказки о силе
Легко можно представить, что для бедного среднего индейца владычество белого человека было чистым адом. И однако же, ирония состоит в том, что для другого вида индейцев оно было чистым благом.
— О ком ты говоришь? Что это за вид индейцев?
— Маги. Для магов оккупация была вызовом жизненного времени. Они были единственными, кто не был уничтожен ею, но адаптировался к ней и использовал ее к полной своей выгоде.
— Как это было возможно, дон Хуан? У меня было впечатление, что испанцы не оставили камня на камне.
— Скажем так, они перевернули все камни, которые находились в границах их собственного тоналя. В жизни индейца, однако, были вещи, являвшиеся невосприемлимыми для белого человека. Этих вещей он даже не заметил. Может быть это было чистой удачей магов, а может быть это их знание спасло их. После того, как тональ времени и личный тональ каждого индейца был уничтожен, маги обнаружили, что удерживаются за единственную вещь, которая осталась незавоеванной — нагваль. Другими словами, их тональ нашел убежище в их нагвале. Этого не могло бы произойти, если бы не мучительное положение побежденных людей. Люди знания сегодняшнего дня являются продуктами этих условий. И единственными знакомыми с нагвалем, потому что они остались там совершенно одни. Туда белый человек никогда не заглядывал. Фактически он даже мысли не имел, что это существует.
Я почувствовал необходимость в этом месте вставить довод. Я искренне утверждал, что европейская мысль знакома с тем, что он называл нагвалем. Я привел концепцию трансцендентального эго или ненаблюдаемого наблюдателя, присутствующего во всех наших мыслях, восприятиях и ощущениях. Я объяснил дону Хуану, что индивидуум может воспринимать или интуитивно ощущать себя, как себя самого, через трансцендентальное эго, потому что это единственная вещь, которая способна судить. Способна раскрывать реальность в царстве нашего сознания.
На дона Хуана это не повлияло. Он засмеялся.
— Раскрывание реальности, — сказал он, подражая мне, — это тональ.
Я настаивал на том, что тоналем может быть названо эмпирическое эго, находящееся в проходящем потоке сознания или опыта человека, в то время как трансцендентальное эго находится позади этого потока.
— Наблюдая, я полагаю, — сказал он насмешливо.
— Правильно, наблюдая само себя, — сказал я.
— Я слышу как ты говоришь, — сказал он, — но ты не говоришь ничего. Нагваль это не опыт, не интуиция и не сознание. Эти термины и все остальное, что бы ты ни сказал, являются только предметами острова тоналя. Нагваль, с другой стороны, это только эффект. Тональ начинается с рождением и кончается со смертью. Но нагваль не кончается никогда. Нагваль не имеет предела. Я сказал, что нагваль это то, где обитает сила. Это был только способ упомянуть его. По причине его эффектов, возможно, нагваль лучше всего может быть понят в терминах силы. Например, когда ты почувствовал себя онемевшим и не мог говорить сегодня утром, я фактически успокаивал тебя, то-есть на тебя действовал мой нагваль.
— Как это было возможно, дон Хуан?
— Ты не поверишь, но никто не знает как. Все, что я знаю, так это то, что я хотел твоего нераздельного внимания, а затем мой нагваль приступил к работе над тобой. До этих пор я знаю, потому что я мог видеть его эффект, но я не знаю, как он работает.
Некоторое время он молчал. Я хотел продолжить разговор на ту же тему и попытался задать ему вопрос. Он заставил меня замолчать.
— Можно сказать, что нагваль ответственен за творчество, — сказал он наконец и посмотрел на меня пристально. — нагваль — единственная часть нас, которая может творить.
Он оставался спокойным, глядя на меня. Я почувствовал, что он определенно ведет меня в ту область, которую мне хотелось бы, чтобы он осветил получше. Он сказал, что тональ не создает ничего, а только является свидетелем и оценщиком. Я спросил его, как он объясняет тот факт, что мы конструируем суперсооружения и машины.
— Это не творчество, — сказал он. — это только спаивание. Мы можем спаять все, что угодно, нашими руками лично или объединяясь с руками других тоналей.
