Паттерн © 2009
Все права защищены

Сказки о силе

Отверстие, которое он называл «просвет». Воля намеренно культивировалась только магами. Она приходила к практикующим, окруженная загадкой и предположительно давала им способность выполнять необычные поступки.
Я заметил дону Хуану, что нет ни малейшего шанса, чтобы нечто столь неясное могло стать действующей единицей в моей жизни.
— Здесь ты ошибаешься, — сказал он. — воля развивается в воине, несмотря на любое сопротивление разума.
— Разве не мог дон Хенаро, будучи магом, узнать, готов я или нет, не проверяя меня? — спросил я.
— Конечно, мог, — сказал он. — но такое знание не имело бы никакой ценности или последствий, потому что оно никак не связано с тобой. Ты — тот, кто учится. Поэтому ты сам должен провозгласить знание силой, а не Хенаро. Хенаро интересует не столько его знание, сколько твое знание. Ты должен обнаружить работает или нет твоя воля. Это очень трудно сделать. Несмотря на то, что Хенаро или я знаем о тебе, ты должен самому себе доказать, что находишься в том положении, когда можешь провозгласить знание силой. Другими словами, ты сам должен быть убежден, что можешь использовать свою волю. Если это не так, значит ты должен убедиться в этом сегодня. Если ты не сможешь выполнить эту задачу, тогда заключением дона Хенаро будет то, что, несмотря на все, что он видит относительно тебя, ты еще не готов.
Я испытывал переполняющее меня волнение.
— Нужно ли все это? — спросил я.
— Это просьба Хенаро, и она должна быть выполнена, — сказал он твердым но дружелюбным тоном.
— Но какое отношение имеет ко мне дон Хенаро?
— Может быть сегодня ты это обнаружишь.
Я упрашивал дона Хуана, чтобы он вывел меня из этого невыносимого положения и объяснил все эти загадочные слова. Он засмеялся, похлопал меня по груди и пошутил насчет мексиканского грузчика, у которого огромные грудные мускулы, но он не может выполнять тяжелой физической работы потому, что его спина слаба.
— Следи за теми мышцами, — сказал он. — они должны быть не просто для вида.
— Мои мышцы не имеют никакого отношения к тому, что ты говоришь, — сказал я в скверном настроении.
— Имеют, — ответил он. — тело должно быть совершенством до того, как воля станет действующей единицей.
Дон Хуан опять отклонил направление моих расспросов. Я чувствовал беспокойство и раздражение. Поднявшись, я пошел на кухню и попил воды. Дон Хуан последовал за мной и предложил мне попрактиковаться в воспроизведении крика животного, которому дон Хенаро обучил меня. Мы пошли за дом, я сел на поленницу дров и ушел в воспроизведение этого крика. Дон Хуан сделал несколько поправок и дал мне несколько указаний относительно моего дыхания. Конечным результатом было состояние полной физической релаксации.
Мы вернулись на веранду и сели опять. Я сказал ему, что иногда чувствую раздражение к самому себе из-за того, что я так беспомощен.
— Ничего нет неправильного в чувстве собственной беспомощности, — сказал он. — все мы больше всего знакомы с ним. Вспомни, что мы провели целую вечность как беспомощные младенцы. Я уже говорил тебе, что в этот самый момент ты похож на младенца, который не может вылезти сам из колыбели и уж тем более действовать самостоятельно. Хенаро вынимает тебя из твоей колыбели, скажем, беря тебя на руки. Но ребенок хочет действовать, а поскольку он не может, он жалуется на жизнь. В этом нет ничего плохого, но индульгировать, протестуя и жалуясь — это совсем другое дело.
Он потребовал, чтобы я держался расслабленно и чтобы я задавал ему некоторое время вопросы до тех пор, пока не буду в лучшем состоянии ума.
На мгновение я потерялся и не мог решить, что спросить. Дон Хуан развернул соломенную циновку и сказал, чтобы я сел на нее. Затем он наполнил водой большую тыквенную флягу и положил ее в переносную сетку. Казалось, он готовился к путешествию. Он уселся опять и движением бровей велел мне задавать вопросы.
Я попросил его еще раз рассказать о бабочке. Он бросил на меня изучающий взгляд и усмехнулся.
— Это олли, — сказал он. — ты знаешь это.
— Но что такое олли? — спросил я.


Hosted by uCoz