Активная сторона бесконечности
Он оставил у меня чувство тайны и неудовлетворенных невысказанных ожиданий. Во время моего следующего визита к дону Хуану я начал свой разговор с того, что нетерпеливо задал ему вопрос, который уже давно меня преследовал. — Дон Хуан, возможно ли, что привидения и призраки действительно существуют? — Что бы ты ни называл призраком или привидением,сказал он, — при внимательном изучении магом сводится к одному вопросу — возможно, что какие-то из этих призрачных привидений могут быть конгломератом энергетических полей, обладающим осознанием, который мы превращаем в ('"%ab-k% нам вещи. Если это так, то привидения обладают энергией. Маги называют их генерирующими энергию конфигурациями. Или, если они не излучают никакой энергии, в этом случае они являются фантасмагорическими созданиями, обычно созданными очень сильным человекомсильным в смысле осознания. — Меня глубоко заинтриговала одна история, — продолжал дон Хуан, — история, которую ты рассказал мне однажды о своей тетушке. Ты ее помнишь? Я когда-то рассказал дону Хуану, что, когда мне было четырнадцать лет, я переехал жить в дом сестры моего отца. Она жила в гигантском доме, в котором было три внутренних дворика с жилыми помещениями между ними — спальнями, гостиными и т. д. Первый внутренний дворик был вымощен булыжником. Мне рассказали, что это был колониальный дом, к которому подъезжали кареты. Второй дворик был прекрасным садом с зигзагами кирпичных дорожек в мавританском стиле, заполненным фруктовыми деревьями. Третий внутренний дворик был занят цветочными горшками, подвешенными на выступах крыши, птицами в клетках, в центре его располагался фонтан в колониальном стиле, из которого била вода, и с большим участком, отгороженным проволочным заборчиком, специально для призовых бойцовых петухов — пристрастия моей тетушки. Моя тетя отвела мне целые апартаменты прямо перед фруктовым садом. Я думал, что проведу там всю жизнь. Я мог есть сколько угодно фруктов. Кроме меня, никто из домашних не прикасался к фруктам с этих деревьев, и мне так и не сказали почему. В доме жила моя тетя, высокая круглолицая полная леди лет за пятьдесят, очень жизнерадостная, прекрасный рассказчик, со множеством чудачеств, которые она скрывала за напускной формальностью и внешним видом набожной католички. Был еще дворецкий, высокий, импозантный мужчина лет за сорок, который был старшим сержантом в армии и которого сманили со службы на лучше оплачиваемую должность дворецкого, телохранителя и мастера на все руки в доме тетушки. Его жена, красивая молодая женщина, была компаньонкой моей тети, кухаркой и наперсницей. У этой пары еще была дочь, пухленькая маленькая девочка, которая выглядела точно как моя тетя. Их сходство было настолько сильным, что моя тетя удочерила ее юридически. Эти четверо были самыми тихими людьми, которых я встречал. Они жили очень спокойной жизнью, прерывавшейся только чудачествами моей тети, которая вдруг решала отправиться в путешествие или купить новых многообещающих бойцовых петухов и натаскать их и действительно устроить серьезные соревнования, в которых держались пари на огромные суммы. Она ухаживала за своими бойцовыми петухами с нежной заботой, иногда целыми днями. Она носила толстые кожаные перчатки и жесткие кожаные краги, чтобы боевые петухи не били ее шпорами. Я провел два великолепных месяца, живя в доме моей тети. Она учила меня музыке в послеобеденное время и рассказывала мне бесконечные истории о предках моей семьи. Мое положение было для меня идеальным, потому что я часто уходил гулять с моими друзьями и мне не нужно было никому отчитываться, когда я возвращался. Иногда я по нескольку часов не засыпал, лежа на кровати. Я держал окно открытым, чтобы запах цветов апельсина наполнял мою комнату. Каждый раз, когда я лежал так без сна, я слышал, как кто-то шагает по коридору, который проходил по всей длине имения с северной стороны, объединяя все внутренние дворики дома. В нем были красивые арки и выложенный плиткой пол. Четыре лампочки минимального напряжения тускло освещали этот коридор, — лампочки, которые включались в шесть часов каждый вечер и выключались в шесть утра.
