Искусство сновидения
По всей видимости, он прожил вплоть до того времени, используя только ему известные методы воздействия на свою точку сборки.
Дон Хуан сказал, что происшедшее тогда послужило основой для заключения соглашения, к которому присоединились все шесть нагвалей после Себастьяна. Бросивший вызов смерти сдержал свое слово; в обмен на энергию, взятую от всех этих людей, он вознаградил каждого даром силы. Себастьян вынужден был принять такой дар, и сделал это вопреки своей воле; он был поставлен в такое положение, где у него не было выбора. Однако все последующие нагвали после Себастьяна с готовностью и гордостью принимали этот дар.
Дон Хуан завершил свою историю, сказав, что позже бросивший вызов смерти стал известен как арендатор ["the tenant» (англ.) — см. прим. к т.8 К.К. «Сила безмолвия» («София», Киев, 1993г, стр. 65)]. И на протяжении более чем двух столетий нагвали линии дона Хуана соблюдали условия этого соглашения, вступая в отношения обмена энергией, что привело к некоторым изменениям в некоторых деталях и конечной цели их учения.
Дон Хуан не потрудился объяснить, что же было дальше в этой истории, но у меня осталось странное ощущение ее подлинности, которое взволновало меня больше, чем я мог когда-либо вообразить.
— Как ему удалось прожить так долго? — спросил я.
— Этого никто не знает, — ответил дон Хуан. — Все, что мы знаем о нем с тех пор, — это то, что он сам нам рассказывал. Именно бросившего вызов смерти я и расспросил о старых магах, и он сказал мне, что наиболее плодотворный период их деятельности был три тысячи лет назад.
— Откуда ты знаешь, что он говорил правду? — спросил я.
Дон Хуан покачал головой как-то удивленно, почти с отвращением.
— После того, как столкнешься лицом к лицу с не постижимым, неизвестным тебе, где-то там, — сказал он, показывая вокруг себя, — перестаешь носиться с мелочной ложью. Мелочная ложь — это удел тех, кто никогда не заглянул в потустороннее, которое ожидает нас.
— Что ждет нас там, дон Хуан?
Кажущийся безобидным, его ответ привел меня в такой ужас, которого не вызвало бы во мне даже описание самой страшной вещи.
— Нечто абсолютно безличностное, — сказал он.
Он, должно быть, заметил, что страх разрывает меня на части, и изменил мой уровень осознания так, чтобы мой испуг прошел.
Несколько месяцев спустя в моих сновидениях произошла странная перемена. В своих снах я начал получать ответы на вопросы, которые я собирался задать дону Хуану. Но наиболее странным было то, что это стало происходить со мной и в часы бодрствования. Однажды, когда я сидел за столом на работе, я получил ответ на мысленный вопрос о реальности неорганических существ. Я видел неорганические существа в сновидении так много раз, что уже начал думать о них как о реальности. Я вспомнил, что даже прикасался к одному из них, находясь в необычном состоянии сознания в пустыне Соноран. Периодически в своих снах я проскальзывал в миры, которые едва ли могли быть порождением моего воображения. Я хотел наилучшим образом кратко сформулировать этот вопрос для дона Хуана. Для себя я сформулировал его так: если согласиться с тем, что неорганические существа точно так же реальны, как и люди, то где они могут существовать в материальной структуре вселенной?
Сформулировав для себя этот вопрос, я услышал странный смех. Такой же смех я слышал в тот день, когда столкнулся с неорганическим существом. Вполне человеческий голос сказал мне:
— Их мир существует в некотором особенном положении точки сборки, — сказал он. — Так же, как твой мир существует в обычном положении точки сборки.
Меньше всего на свете мне хотелось начинать разговор с бестелесным голосом, поэтому я вскочил на ноги и начал бегать по дому в поисках того, кто мог бы произнести эти слова. Я решил, что начинаю сходить с ума. Ко всем моим волнениям не хватало только этого.
Голос был столь ясным и внушительным, что не только озадачил, но и испугал меня. Я с трепетом ожидал дальнейших появлений этого голоса, но этого не происходило. При первой же представившейся возможности я обратился с вопросом к дону Хуану.
